ДВЕНАДЦАТЬ ФАЙЛОВ

часть 4

"СОЮЗ XT И МОДЕМА"

У колодца мадам Боур была приветствована соседом Виктором Михайловичем Полесовым, сисопом-интеллигентом, который набирал воду в бидон из-под тонера. У Полесова было лицо оперного мученика, которого заставляли долго работать под Windows перед тем как выпустить на сцену.

Обменявшись приветствиями, соседи заговорили о деле, занимавшем весь Старгород - открытии локального интернетовского сервера stargorod.online.ru.

- До чего дожились,- иронически сказал Полесов, - вчера весь город обзванивал, коннект - 2400/ни фига. 2400! А Интернет собираются пускать! Эти демократы чертовы только и знают, что денег драть побольше. У нас, фидошников, законы другие. Ну ничего, мы им еще покажем...

Елена Станиславовна, имевшая о 2400/ни фига такое же представление, какое имеет о программировании студентка инъяза, предполагающая, что DOS и NC - одно и то же, все же посочувствовала:

- Какие теперь магазины! Теперь только прилавки и товары, а магазинов нет. И названия у этих магазинов самые ужасные. Триаторис!...

- Нет, знаете, Елена Станиславовна, это еще что! У них четыре винчестера Western Digital есть. Ну, эти кое-как пойдут, хотя контроллеры та-акой хлам!.. Интерфейс EIDE, а не SCSI. Я сам видел. Тормозить все будет... Суксь! А остальная комплектуха - зеленоградская работа. Сплошная формоза. Дня не протянут. Я на них смотрел...

Слесарь раздраженно замолк. Его черное лицо блестело на солнце. Белки глаз были желтоваты. Среди кустарей с модемом, которыми изобиловал Старгород, Виктор Михайлович Полесов был самым непроворным и чаще других попадавшим впросак. Причиной этого служила его чрезмерно кипучая натура. Это был кипучий лентяй. Он постоянно пенился. В собственной его мастерской по ремонту и апгрейду компьютеров, помещавшейся во втором дворе дома N 7 по Перелешинскому переулку, застать его было невозможно. Он сидел дома, у компьютера, занимаясь своей Polessov BBS (00:00-08:00, mail-only hour 04:30-05:30, freq possible). Но и там порядка не было. В директории C:\FILES царил полный кавардак. Старый винт Seagate сиротливо торчал среди запутанных проводов, и на нем были навалены тысячи архивов текстов, старые версии QEMM и Word and Deed, прикладные пакеты проектировочных программ под Windows - такие огромные, что ими можно было проектировать города, мегабайты краков и солюшенов к игра , австрийский форматер дискет и множество зипованной, аржеванной и зараренной дряни. Увидев файл-лист Polessov BBS на 900 kb, робкий юзер ревел, как глава Micrsoft при виде дешевого CD "Виньдовсь-95 для китайсев и руських", и падал в обморок.

Клиенты не находили Виктора Михайловича. Виктор Михайлович уже где-то распоряжался. Ему было не до работы. Он не мог спокойно наблюдать за действиями нового юзера. Полесов сейчас же подбегал к монитору и, сложив руки на груди, презрительно наблюдал действия юзера. Наконец, сердце его не выдерживало. Он резал upload и нажимал Ctrl-C.

- Кто же так аплоадит? - чатил он ужасаясь.- Меняй протокол!

Испуганный юзер менял Z-modem на Y-modem (batch) и начинал качать в Windows distrubutives area.

- Куда же ты аплоадишь, морда? - страдал Виктор Михайлович, сшибая модем со стола. - Поставить бы тебе Telix 1.0 beta, как в старое время, тогда бы аплоадил.

Покомандовавши так всю ночь, Полесов собирался было уже идти в мастерскую, где ждал его непочиненный сканер, но тут спокойная жизнь города обычно вновь нарушалась каким-нибудь недоразумением. То в Старгородской налоговой инспекции слетала система, и Виктор Михайлович указывал, как лучше всего и быстрее ее переустановить, то меняли видеокарту в секретариате мэрии, и Полесов проверял, не глюкаво ли она выводит на монитор true color-картинку с голой девкой; то, наконец, знакомый юзер привозил из Москвы новую бету мерлина, и Полесов, взволнованный новостями о Voice navigation and detection, бежал на другой конец города.

Однако временами Виктора Михайловича настигала стихия реального действия. На несколько дней он скрывался в мастерской и молча работал. Юзера свободно лазали по BBS и качали куда хотели, голубой гигант штамповал какие угодно версии Warp, системы в учреждениях вообще переставали слетать, и видеокарты спокойно глючили в одиночестве - Виктор Михайлович работал. Однажды, после одного такого запоя, он вывел во двор, как барана за рога, компьютер, составленный из кусочков БК, Apple ][, "Поисков", PS/2, Макинтош и IBM XT. Монитор EGA был IBM-овский, корпус - от Мака, а другие существенные части уже давно потеряли фирму. С системного блока свисал на шпагатике картонный плакат "Проба". Собралась толпа. Не глядя ни на кого, Виктор Михайлович нажал на Power. Сообщений BIOS не было минут десять. Затем раздалось железное чавканье, прибор задрожал и окутался грязным дымом. Виктор Михайлович кинулся к клавиатуре, и компьютер, бодро протестировав 640 kb памяти, отважно за рузил непонятно какую операционную систему и сразу успокоился, словно срезанный Ctrl-Break.

Виктор Михайлович набрал в командной строке "ver", чтобы обревизовать свою загадочную машину, но она дала вдруг задний ход и, протестировав память в обратном порядке и показав данные видео, ворчливо ахнула и взорвалась. Виктор Михайлович уцелел чудом. Из обломков компьютера в следующий запойный период он устроил лазерный принтер, который был очень похож на настоящий, но не работал.

Венцом академической деятельности сисопа-интеллигента была эпопея с back-office'ом соседнего коммерческого банка. Правление этого банка заключило с Виктором Михайловичем договор, по которому Полесов обязывался привести электронные данные банка в полный порядок и записать на какие-нибудь экономические носители высокой емкости, по своему усмотрению. С другой стороны, жилтоварищество обязывалось уплатить В.М.Полесову, по приеме работы специальной комиссией, - тысячу двести двадцать один доллар семьдесят пять центов. Стоимость носителей была отнесена за счет исполнителя работы.

Виктор Михайлович утащил груду дискет, как Самсон. В мастерской он с энтузиазмом взялся за работу. Два дня ушло на протирку дискет от пыли. Еще несколько дней пошло на подготовку места на винчестере. А потом в Старгороде произошла большая неприятность: начальник городского ОМОНа попытался инсталлировать Windows95, и Виктор Михайлович остаток дня провел на месте катастрофы, иронически улыбаясь, крича на санитаров, и поминутно заглядывая в разбитый компьютер.

Когда организаторский пыл Виктора Михайловича несколько утих, он снова подступил к дискетам, но было поздно: дворовые дети уже играли пластиковыми квадратиками с информацией коммерческого банка. Увидав разгневанного сисопа, дети в испуге побросали цацки и убежали. Половины дискет не хватало, и найти их не удалось. После этого Виктор Михайлович совершенно охладел к архивам.

А в банке, лишенном back-office'а, происходили ужасные события. В состояние полной неразберихи пришли счета, сеть, лишенная данных о том, кто - свой, кто чужой, пускала в систему всех кого попало. Хакеры громили банк почем зря и однажды вечером даже запустили в систему вирус. Виктор Михайлович лично принял участие в погоне за вирусом, но вирус, хотя и был написан криво, сопротивлялся очень активно, и, периодически всплывая из "Гаранта", хулил Виктора Михайловича нечистыми словами.

Но больше всех пострадал системный администратор банка, бывший дворник дома N 5, на котором лежала ответственность за весь back-office. Сперва администратор приходил справляться, скоро ли будет готова работа, потом молил христом-богом, а под конец стал произносить неопределенные угрозы. Правление банка посылало Виктору Михайловичу письменные напоминания. Дело пахло судом. Положение напрягалось все больше и больше.

Стоя у колодца, гадалка и фидошник-энтузиаст продолжали беседу.

- При наличии отсутствия безглючных телефонных линий,- кричал Виктор Михайлович на весь двор,- это будет не slip/ppp, а одна псевдографика!

- Когда же все это кончится, - сказала Елена Станиславовна.- Живем как дикари.

- Конца этому нет... Да! Знаете, кого я сегодня видел? Воробьянинова.

Елена Станиславовна прислонилась к колодцу, в изумлении продолжая держать на весу полное ведро с водой.

- Прихожу я в мэрию продлить договор на аренду мастерской, иду по коридору. Вдруг подходят ко мне двое. Я смотрю - что-то знакомое. Как будто воробьяниновское лицо. И спрашивают: "Скажите, что здесь за учреждение раньше было в этом здании?" Я говорю, что раньше была здесь школа, а потом жилотдел. "А вам зачем?" - спрашиваю. А они говорят "спасибо" и пошли дальше. Тут я ясно увидел, что это сам Воробьянинов, только с ноутбуком. Откуда ему здесь взяться? И тот, другой, с ним был - красавец мужчина. Явно бывший сисоп. И тут я подумал...

В эту минуту Виктор Михайлович заметил нечто неприятное. Прервав речь, он схватил свой бидон и быстро спрятался за мусорный ящик. Во двор медленно вошел администратор сети Старгородского коммерческого банка, остановился подле колодца и стал озирать дворовые постройки. Не заметив нигде Виктора Михайловича, он загрустил.

- Витьки-сисопа опять нету? - спросил он у Елены Станиславовны.

- Ах, ничего я не знаю,- сказала гадалка,- ничего я не знаю.

И в необыкновенном волнении, выплескивая воду из ведра, торопливо ушла к себе.

Бывший дворник погладил цементный блок колодца и пошел к мастерской. Через два шага после вывески:
Ъ
Ъ

красовалась вывеска:
Ъ

под которой висел тяжелый замок. Администратор ударил ногой в замок и с ненавистью сказал:

- У, гангрена!

Он стоял у мастерской еще минуты три, наливаясь самыми ядовитыми чувствами, потом с грохотом отодрал вывеску, понес ее на середину двора, к колодцу, и, став на нее обеими ногами, начал скандалить.

- Ворюги у вас в доме номер семь живут! - вопил бывший дворник. Пираты компьютерные! Гадюка семимегабайтная! Свою BBS имеет!.. Я не посмотрю на BBS!... Мастдайка проклятая!..

В это время семимегабайтная мастдайка со своей BBS сидела за мусорным ящиком на бидоне и тосковала.

С треском распахивались рамы, и из окон выглядывали веселые юзеры. С улицы во двор, не спеша, входили любопытные. При виде аудитории администратор разжегся еще больше.

- Сисоп-ремонтник! - вскрикивал администратор. - Хакер недоделанный!

Фидошные выражения администратор богато перемежал нецензурными словами, которым отдавал предпочтение. Слабое женское сословие, густо облепившее подоконники, очень негодовало на администратора, но от окон не отходило.

- Харю отформатирую! - неистовствовал администратор. - Модемщик четносотенный!

Когда скандал был в зените, явился милиционер и молча стал тащить скандалиста в район. Администратор покорно обнял милиционера за шею и запел:

Батька Махно
Хреном высадил окно...

Администратор и милиционер скрылись за воротами, и жильцы так и не узнали, чем кончилась история про маститого анархиста, снявшего с диска Windows столь нестандартным способом.

Увидев, что опасность миновала, из-за мусорного ящика выскочил истомившийся Виктор Михайлович. Аудитория зашумела.

- Ламер! - закричал Виктор Михайлович вслед шествию. - Ламер! Я тебе покажу! Чайник!

Горько рыдавший администратор ничего этого не услышал. Его уже сажали в воронок. Туда же, в качестве вещестленного доказательства, бросили вывеску "Ремонт и upgrade компьютеров".

Виктор Михайлович еще долго хорохорился.

- Чертовы ламеры,- говорил он, обращаясь к зрителям,- возомнили о себе! Чайники!

- Будет вам, Виктор Михайлович! - крикнула из окна Елена Станиславовна.- Зайдите ко мне на минуточку.

Она поставила перед Виктором Михайловичем бутылочку "Херши" и, расхаживая по комнате, принялась расспрашивать.

- Да говорю же вам, что это он, с ноутбуком, но он,- по обыкновению, кричал Виктор Михайлович - ну вот, знаю я его отлично! Воробьянинов, как вылитый!

- Тише вы, господи! Зачем он приехал, как вы думаете?

На черном от постоянного недосыпа Виктора Михайловича определилась ироническая улыбка.

- Ну, а вы как думаете?

Он усмехнулся с еще большей иронией.

- Уж во всяком случае не WWW-сервер старгородским интернетовцам налаживать. Точно говорю - он здесь представляет интересы ФИДО против Интернет.

- Вы думаете, что он лодвергается опасности?

3апасы иронии, накопленные Виктором Михайловичем за несколько лет демократии, были неистощимы. На лике его заиграли серии улыбок различной силы и скепсиса.

- Кто в ельцинской России не подвергается опасности, тем более человек в таком положении, как Воробьянинов? Ноутбук, Елена Станиславовна, просто так не покупают.

- Он послан из-за границы? - спросила Елена Станиславовна, чуть не задохнувшись.

- Безусловно,- ответил гениальный сисоп.

- С какой же целью он здесь?

- Не будьте ребенком.

- Все равно. Мне надо его видеть.

- А вы знаете, чем рискуете?

- Ах, все равно! После стольких лет разлуки я не могу не увидеться с Ипполитом Матвеевичем. Умоляю вас, найдите его! Узнайте, где он! Вы всюду бываете! Вам будет нетрудно! Передайте, что я хочу его видеть. Слышите?

- Елена Станиславовна,- сказал кустарь-одиночка с модемом, приподнимаясь и прижимая руки к груди,- я найду его и свяжусь с ним.

***

Когда женщина стареет, с ней могут произойти многие неприятности: могут выпасть зубы, поседеть и поредеть волосы, развиться одышка, может нагрянуть тучность, может одолеть крайняя худоба, но голос у нее не изменится. Он останется таким же, каким был у нее гимназисткой, невестой или любовницей молодого повесы.

Поэтому, когда Полесов постучал в дверь и Елена Станиславовна спросила: "Кто там?" - Воробьянинов дрогнул. Голос его любовницы был тот же, что и в восемьдесят первом году, перед открытием выставки "Информатика-81". Но, войдя в комнату и сжимая веки от света, Ипполит Матвеевич увидел, что от былой красоты не осталось и следа.

- Как вы изменились! - сказал он невольно.

Старуха бросилась ему на шею.

- Спасибо,- сказала она,- я знаю, чем вы рисковали, придя ко мне. Вы тот же великодушный рыцарь. Я не спрашиваю вас, зачем вы криехали из Пхеньяна. Видите, я не любопытна.

- Но я приехал вовсе не из Пхеньяна,- растерянно сказал Воробьянинов.

- Мы с коллегой прибыли из Пекина, - поправил Остап, нажимая на локоть Ипполита Матвеевича,- об этом не рекомендуется говорить вслух.

Он взял Полесова за руку и отвел в угол.

- Старуха не подкачает? Надежная женщина?

Полесов молитвенно сложил руки.

- Ваше политическое кредо?

- CONNECT! - восторженно ответил Полаеов.

- Вы, надеюсь, фидошник?

- Так точно.

Полесов вытянулся в струну.

- Россия вас не забудет! - рявкнул Остап.

Остапа несло. Великий комбинатор чувствовал вдохновение, упоительное состояние перед вышесредним шантажом. Он прошелся по комнате, как барс.

В таком возбужденном состоянии его застала Елена Станиславовяа, с трудом тащившая из кухни тефалевский чайник. Остап галантно подскочил к ней, перенял на ходу чайник и поставил его на стол. Остап решил действовать.

- Гражданка,- сказал он,- мы счастливы видеть в вашем лице...

Он не знал, кого он счастлив видеть в лице Елены Станиславовиы. Пришлось начать снова. Изо всех пышных оборотов советского режима вертелось в голове только какое-то "а записки все ложат и ложат, понимаете". Но это было не к месту. Поэтому он начал деловито.

- Строгий секрет! Государственная тайна!

Остап показал рукой на Воробьянинова:

- Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это - гигант фоссила, отец русской кодовой страницы и особа, приближенная к модератору!

Остап продолжал:

- Я уполномочен сообщить вам о создании старгородского отделения подпольного боевого крыла FIDO "Союз XT и модема!". Давайте деньги.

***